В вашей корзине нет товаров. |
Внимание! 27.04, 3.05, 8.05 магазин работает до 15-00 28.04 - 1.05, 9.05-10.05 выходные дни. Заказы на сайте принимаются круглосуточно.
Искусство и история
Елена Степанян
«… И башнями скала вздохнула вдруг», - сказал о готическом соборе Осип Мандельштам. Связь средневековой архитектуры с природной средой, о которой говорит поэт, становится очевидной и наглядной, когда рассматриваешь роскошное издание «Европейские монастыри. Средние века – Ренессанс».
Монашество, возникшее в 4 веке в египетской пустыне, меняет свой статус с течением времени, однако оно на века сохраняет искусство взаимодействовать с природой, наилучшим, прекраснейшим образом размещать храм и жилище монаха среди естественного фона. Это умение не только сохранилось, но и развилось, когда «анахореты решили, наконец, выйти из одиночества и организовать колонии», как говорит Бернард Шюц. Впоследствии монастырь – очаг культуры (понимаемой как возделывание бытия, его улучшение и украшение) – оказывается центром не только духовного подвижничества, но и учености, нередко и политической жизни. Здесь совершается погребение владык, здесь может решаться вопрос о наследовании престола. Заметим, как в облике монастырских построек, изображения которых создают изумительный по силе воздействия ритм настоящего издания, соединяются две, казалось бы, противоположные тенденции. Во-первых, стремление подчеркнуть их отъединенность от мира (ведь само слово «монах» происходит от греческого «монос», один). Монастырь воссоздает образ «Града ограждения», небесного Иерусалима, как описал его в Апокалипсисе Иоанн Богослов; следовательно, он должен находиться в стороне от житья-бытья мирян, должен быть опоясан мощными стенами, иметь вид крепости. (Это же, как известно, диктовали и практические требования безопасности.) Такими перед нами предстают и знаменитые, и мало известные для русского читателя монастыри – Мон-Сен-Мишель, Сен-Мартин-Канигон, Мариенберг… Но одновременно Град Божий находится, как говорил Блаженный Августин, в вечном странствовании, он в каком-то смысле существует везде, где находятся чистые, молитвенные сердца. Поэтому внутри храмовому и внутри монастырскому пространству свойственна особая распахнутость, раскрытость. Замкнутые внутренние дворики той или иной обители, воспроизведенные в альбоме, создают впечатление укромности и в то же время – простора. Это образ райского сада, ждущего к себе каждого, кто решится оставить путь греха.
На русского читателя по-особому воздействуют изображения полуразрушенных монастырских зданий – Фаунтинса, Сан-Галгано, Хайстербаха. Они не могут не будить воспоминаний о наших собственных утратах эпохи лихолетья, о поруганных святынях, о злодейски уничтоженных ценностях. Вид этих величественных руин, «святых камней Европы», сохраняемых в идеальном порядке, ставит перед нами вопрос о монастырях, церквах и усадьбах, гибнущих и сегодня в нашем Отечестве, о вырубаемых парках, об утрачиваемой русской красоте. Дождемся ли мы издания, которое хотя бы задержало перед нашим читателем их уходящий образ?
Журнал «Русское искусство», №3 2007. – С. 160.